Евтушенко

Я разный - я натруженный и праздный, я целе- и нецелесообразный, я весь несовместимый, неудобный, застенчивый и наглый, злой и добрый. Я так люблю, чтоб всё перемежалось! И столько всякого во мне перемешалось - от запада и до востока, от зависти и до восторга! Сегодня - день рождения Евгения Евтушенко - знаменитого поэта, писателя, режиссёра, сценариста, публициста.

В цикле "Свидетели" принимают участие друзья, соратники, родственники Евгения Евтушенко. Сам поэт расскажет о своей жизни и поделится своими мыслями о прошлом и настоящем...

Опубликовано 20 июля 2013 г.

Пролог

Я разный -
      я натруженный и праздный.
Я целе-
     и нецелесообразный.
Я весь несовместимый,
                неудобный,
застенчивый и наглый,
               злой и добрый.
Я так люблю,
          чтоб все перемежалось!
И столько всякого во мне перемешалось
от запада
     и до востока,
от зависти
     и до восторга!
Я знаю - вы мне скажете:
          "Где цельность?"
О, в этом всем огромная есть ценность!
Я вам необходим.
Я доверху завален,
как сеном молодым
машина грузовая.
Лечу сквозь голоса,
сквозь ветки, свет и щебет,
и -
  бабочки
       в глаза,
и -
   сено
     прет
        сквозь щели!
Да здравствуют движение и жаркость,
и жадность,
     торжествующая жадность!
Границы мне мешают...
               Мне неловко
не знать Буэнос-Айреса,
               Нью-Йорка.
Хочу шататься, сколько надо, Лондоном,
со всеми говорить -
          пускай на ломаном.
Мальчишкой,
          на автобусе повисшим,
Хочу проехать утренним Парижем!
Хочу искусства разного,
                    как я!
Пусть мне искусство не дает житья
и обступает пусть со всех сторон...
Да я и так искусством осажден.
Я в самом разном сам собой увиден.
Мне близки
     и Есенин,
          и Уитмен,
и Мусоргским охваченная сцена,
и девственные линии Гогена.
Мне нравится
         и на коньках кататься,
и, черкая пером,
          не спать ночей.
Мне нравится
     в лицо врагу смеяться
и женщину нести через ручей.
Вгрызаюсь в книги
          и дрова таскаю,
грущу,
     чего-то смутного ищу,
и алыми морозными кусками
арбуза августовского хрущу.
Пою и пью,
     не думая о смерти,
раскинув руки,
          падаю в траву,
и если я умру
          на белом свете,
то я умру от счастья,
               что живу.

1955