Ягодные места
А Кеша все скреб ложкой миску, уставив в пустое дно, усеянное отлетавшим от костра пеплом, голубичные глаза.
— Вода спала
Бурштейн кашлянул
— Может быть, вызвать вертолет для переброски
— А не лучше ли лайнер «Каравеллу» или «боинг» С баром на борту — не сдержался Коломейцев. — Мы геологи, а не интуристы.
— Не интуристы, — поддакнул Ситечкин, гордо выпрямляясь и победно глядя на Бурштейна.
Вяземская продолжала молчать.
— А что думает рабочий класс — спросил Коломейцев, обращаясь к Ивану Ивановичу.
— Раз надо, чо там… — неохотно пробурчал Иван Иванович Заграничный, и трое других рабочих по его знаку вместе с ним пошли в палатку на боковую. Им стало ясно, что завтра надо встать рано. Каля собрала миски и пошла мыть их к реке. За ней поплелся Кеша, понурясь, как будто на нем лежала вина за малую воду.
— Каль, а чо тако — лайнер — спросил Кеша.
— Эх ты, деревня, — снисходительно ответила Каля. — Пароход океанский, вот чо.
— Так он же в нашу Оку не влезет. А «боинг»
— Ну, тоже. Наподобие, — вывертывалась Каля.
— А бар
— Много будешь знать — скоро состаришься. Вытирай лучше миски.
— Простите меня, Борис Абрамович, — мгновенно смягчил голос Коломейцев, отводя Бурштейна в сторону от костра. Коломейцев не любил, чтобы при его извинениях были свидетели. — Я не хотел вас обидеть. Но согласитесь, что вызывать вертолет, если мы можем добраться по реке, это унижение. В жизни и так хватает унижений, чтобы мы еще их придумывали сами.
