Евтушенко

Символика царства мертвых, прохрждения через смерть имеется и в "Улиссе" в сцене ночных видений умерших - матери Стивена, отца и сына Блума. Призраки умерших выступают там вместе с фантомами, материализующими тайные страхи и желания. Эротика соседствует со смертью, т. е. здесь также темные глубины подсознания ассоциируются с миром мертвых. Блум-Одиссей как бы выводит Стивена из этого царства мрака. Возвращение "домой" - это возвращение к жизни, как отчасти и в самой "Одиссее", где почти все демонические персонажи, с которыми Одиссей сталкивался в плавании, имеют хтонические черты. Наоборот, эпизод посещения кладбища, названный "Гадес", дан трагикомически, гротескно. Заметим, что элементы (в том числе сближение смерти и эротики) гротеска в теме смерти и болезни имеются и в "Волшебной горе".

Как видно из предыдущего изложения, в "Волшебной горе" преобладают ритуальные модели (инициация, аграрные календарные празднества, смена царя-жреца), а в "Улиссе" - собственно повествовательные, прежде всего схема мифологического странствования. Однако, в силу того что странствие-поиск в мифе обычно предполагает посещение царства мертвых и символику посвящения, а обряды инициации развертываются в мифологические картины посещения иных миров и соответствующих испытаний, возникают частичные совпадения, притом очень яркие. Именно мифические параллели проясняют близкую в обоих романах схему мета-сюжета: уход из дома соблазны и испытания - возвращение. Блум возвращается только примиренным, а Ганс Касторп - обогащенным и достигшим подлинной зрелости. После завершения этого цикла у обоих в перспективе новые испытания.