Евтушенко

24 октября нам сообщили, что бывший глава Госпотребнадзора Г. Онищенко назначен помощником председателя правительства. А вы думали снят с должности и выкинут на пенсию? «Как не так», как говаривал пушкинский Архип-кузнец, г-н Онищенко никуда от нас не денется, он бессмертен.

Он – номенклатура. И потому бессмертен. А вы думали, он бессмертен по причине своего хваленого (им самим) здоровья? Говорит, что не болел уже несколько десятков лет. Глядя на г-на Онищенко, охотно этому веришь, добавляя к десяткам еще несколько сотен, очень он похож на одного сказочного и тоже бессмертного персонажа.

Говоря по существу, процитирую самого г-на Онищенко, высказавшегося по поводу заявления об его отставке, прозвучавшего из уст вице-премьера Анны Голодец: «Странный персонаж, сделавший это заявление, не относится к числу людей, принимающих решения».

Так вот, дамы и господа, осмелюсь утверждать, что г-н Онищенко, сам того не подозревая, обозначил этими словами. себя. «Странный персонаж». Скажете, не странный? Борется с эпидемиями, которые растут и ширятся вне границ Отечества; пугает, стращает, прививает, а эпидемии, гады, не приходят и не приходят.

Лишает население то вкусных латвийских шпрот, то отличного белорусского творога, то любимого многими боржоми и обожаемых Хванчкары и Каберне, причем ежу понятно, что дело тут не в нарушениях Госстандартов, а в каких-то других весьма далеких от качества продукта материях. В связи с последним утверждением хочу продолжить цитату: «Не относится к числу людей, принимающих решения». Точно и верно по существу.

Напомню, что г-н Онищенко по совместительству еще и Главный санитарный врач Москвы. Страшным летом 2010 года, когда в связи с длившейся месяц 30-градусной жарой и задымлением умерли тысячи московских стариков, г-н Онищенко решений не принимал. Старики умерли, а г-н Онищенко со всей командой остался на своем доблестном посту. Так что, подытоживая, можно повторить: г-н Онищенко будет незаменим в любой номенклатурной должности, ибо он – бессмертен.

***

Соломон Волков между Евгением Евтушенко и Иосифом Бродским

Еще не так давно беседовали мы с Соломоном Волковым по поводу его «Диалогов с Иосифом Бродским» - и вот он участвует в новом проекте, причем на Первом канале ТВ, причем с поэтом, о котором Бродский был, мягко говоря, не самого лучшего мнения, - с Евгением Евтушенко.

Евгений Александрович в последнее время вновь громко о себе заявил.

В честь его 80-летия ему была присуждена национальная премия «Поэт», к его юбилею на родине вышли книги, статьи и фильмы, появилось множество интервью, причем их тональность отличалась восторженностью.

Поэт пожинает заслуженные лавры. Вот несколько фактов его биографии.

В 1961 году он пишет стихотворение «Бабий яр», переведенное затем на 72 языка, эти стихи прорвали заговор молчания вокруг свершившегося здесь в годы войны преступления, - геноцида еврейского населения, о котором советские власти предпочитали не упоминать.

Великий Шостакович, вдохновившись «крамольным» стихотворением, включил его в первую часть своей 13-й симфонии. В следующем году в «Правде» были опубликованы «Наследники Сталина», стихи совпали с вектором эпохи, с «шестидесятничеством», провозгласившим своей целью преодоление сталинизма в общественной жизни.

В 1995 году Евтушенко выпустил антологию «Строфы века», куда включил 875 авторов, писавших в 20-м веке на русском языке по обе стороны российской границы. Какие лапидарные, но яркие характеристики нашел Евтушенко для каждого поэта!

Новый его проект - не забудем, что поэт далеко не молод и недавно лишился ноги, - огромное пятитомное издание, где будет собрана русская поэзия за 10 веков, и не только поэзия, но и лучшие, поэтичнейшие куски российской словесности. Беспримерный труд, честь и хвала! Именно эти вехи лично для меня являются определяющими в биографии Евтушенко, поэта и общественного деятеля.

Трехсерийный фильм, который на этой неделе мы увидели на экране Первого канала, об этом не рассказывает, он совсем о другом. Первые две серии посвящены в основном личной жизни поэта, его четырем женам, а также его контактам с зарубежными лидерами – Робертом Кеннеди, Фиделем Кастро.

Лично мне эти две серии не показались удачными, тем с большим нетерпением ждала я третьей серии, посвященной теме «Евтушенко и Бродский». И эта серия действительно была и интересной, и заставляющей задуматься.

Было впечатление, что именно из-за Бродского был затеян весь сыр-бор, из Нью-Йорка вызван Соломон Волков, приехала съемочная группа из Москвы под предводительством режиссера Анны Нельсон.

Евтушенко хотелось рассказать зрителям свою версию взаимоотношений с Нобелевским лауреатом (сам ЕА пока только кандидат на получение Нобелевки).

Примерно год назад, в преддверии тяжелой операции, Евгений Александрович написал письмо Соломону Волкову с предложением провести с ним интервью.

Конечно же, С. Волков, автор "Диалогов с Иосифом Бродским", к тому же человек, дружественный Евтушенко, был выбран в конфиденты не случайно.

В России, как известно, нужно жить долго, только в этом случае ты можешь победить в споре с предшественниками.

Мы не знаем, предлагали ли Осип и Надежда Мандельштам молодой Эмме Герштейн «брак втроем», но она написала об этом на старости лет, и опровергнуть ее некому. Евтушенко оспаривает мнение умершего Бродского. Тот считал его виновным в своей высылке из страны, полагал, что именно «Евтух» дал Андропову такой совет.

Был ли Евтушенко «агентом КГБ"? Уверена, что нет, но то, что был он «агентом влияния», после показанного фильма отрицать невозможно.

Столько мы услышали в нем историй о контактах поэта с сильными мира сего, когда они раскрывали ему тот или иной секрет, а он передавал сведения по инстанции, что сомнений в его «параллельной» (хотя и свободной) деятельности у нас не осталось. Да и не всем удалось в те «невыездные» советские времена объездить 170 стран!

Так ездил Маяковский, так ездила семья Бриков, в то время как остальные «сидели». А эти были «посланниками Советов», в их лояльности власть была уверена.

В одном из своих первых интервью за границей (оно только сейчас опубликовано) Бродский высказался о Евтушенко так: «Поэт он плохой, а человек он еще худший. Это такая огромная фабрика по воспроизводству самого себя».

Но там же есть и другое: «. у него есть стихи, которые в общем можно даже запоминать, любить». По словам Евтушенко, услышав «Идут белые снеги», Иосиф сказал: «Женя, это останется».

А ведь действительно останется.

Как часто двух творцов разделяет стена недружественности, нелюбви, а порой и зависти. Евтушенко читает свои стихи под названием «Зависть».

Соломон Волков комментирует: «Евтушенко в это время 23 года, Бродскому 15». А стихи кончаются так: «Мне не забыть, что есть мальчишка где-то, И он добъется большего, чем я».

Можно говорить о «соперничестве» с обеих сторон, каждый из них был ни в чем не похож на другого, и стать таким, как соперник, не сумел бы при всем желании.

У Евтушенко есть козырная карта: к нему в руки попало письмо Бродского, адресованное президенту Квинс-колледжа, которого Иосиф просит не брать Евтушенко на работу, тот-де "антиамериканист". Сильный, убийственно сильный аргумент против Бродского, проявившего, по словам Волкова, рудимент "советского человека".

Когда-то Пушкин в «Выстреле» показал, как Сильвио, завидовавший обласканному счастьем графу, продемонстрировал благородство и широту души, сначала заставив его выстрелить по себе второй раз, а затем отказавшись от своего выстрела. В конце фильма Евтушенко – актерствуя или искренне? - чуть не плачет: «Почему так происходит? Какая-то дьявольщина!»

«Я входил вместо дикого зверя в клетку», - читает в финале Евгений стихи Иосифа, а голос Бродского – чудесная находка режиссера – накладывается на чтение Евтушенко. Два поэта читают одно стихотворение.

Я бы назвала этот фильм и этот финал «попыткой примирения». Может быть, не очень последовательной попыткой, но явственно обозначенной.

А символом примирения и посредником между двумя поэтами - живым и умершим - выступает в картине Соломон Волков. Тяжелая роль ему досталась – выслушивать жалобы, наскоки, суровые обвинения и самооправдания, но и быть тем, кто поднимает бумажный стаканчик со спиртным на пару с расчувствовавшимся Евтушенко и провозглашает: «За двух поэтов!».

Фильм, как я сказала, получился неровный. Главный его нерв и смысл сосредоточился в последней части. Не очень оправданной показалась мне некоторая избыточность изобразительных кадров, в которых Волков то присутствует на скачках, то сидит на берегу океана, то лежит с книжкой на траве, а то приходит в часовую мастерскую. По-моему, не помогает это смыслу, а отвлекает от него. Есть в первых двух фильмах очень знакомые нотки, присущие Первому каналу. Имею в виду резкие политические оценки, шаблонные формулировки, примитивную символику. Хорошо, что в третьей серии этого нет.

А именно она - главный магнит для любителей поэзии.

Хочется думать, что картина будет первой ласточкой, оповестившей, что к Первому каналу российского ТВ возвращается интеллигентный зритель.