Ягодные места
Ксюта молчала. Она не могла сказать ему, что даже не знает имени этого человека. От этого ее позор был бы еще большим в глазах отца. Ксюта стояла перед Иваном Кузьмичом на коленях и только заслоняла руками живот.
— Гришка, шофер — яростно крикнул Иван Кузьмич. — Этот паскудник Убью…
— Не он… не он… — зарыдала Ксюта, хватая отца за сапоги.
— Ну не Тихон же… — вспомнил старик Беломестных про ягодного уполномоченного и вдруг сообразил «А ведь он, старый хрыч, еще по бабам шлятся». Иван Кузьмич схватил Ксюту за волосы и притянул к себе, пугая налившимися кровью глазами — Тихон!
И Ксюта, сама не понимая того, что делает, пытаясь каким угодно образом отделаться от жестокого отцовского допроса, лишь бы не проговориться, как было все на самом деле, прошептала
— Он…
Иван Кузьмич задохнулся от ненависти и омерзения, представив вместе со своей дочерью пузатого шестидесятилетнего ягодного уполномоченного, пропахшего «ессенцией». Устойчивый, крепко сколоченный Иваном Кузьмичом мир его жизни вдвоем с дочерью развалился, рассыпался, осталось лишь чувство неизбывного срама.
Велел он Ксюте собрать пожитки, отвез ее на бричке и старозиминскую больницу, не уронив ни единого слова, и лишь сказал на прощание
— Вот тебе паспорт. Вот деньги на перво время. Дорогу ко мне забудь. Я тебе не отец, ты мне не дочь.
Затем Иван Кузьмич подъехал к дому ягодного уполномоченного, привязал коня к телеграфному столбу и вошел во двор с дробовиком. Время уже было сумеречное, и в раскрытом окне горел свет, слышались голоса. Иван Кузьмич, сминая заботливо высаженные хозяином георгины, подошел к окну неслышными шагами.
Ягодный уполномоченный в нижней рубашке и в кальсонах и дородная, расплывшаяся его жена в бигудях и полураспахнутом халате, из которого выглядывали желтоватые жирные груди, сидели за столом перед самоваром и пили чай внакладку, одновременно играя в подкидного. Лица у обоих были покрыты бисеринками пота и выражали добродушное лукавство.
— А я вашу трефоночку козырной шестерочкой, Полина Харитоновна… — с чувством превосходства скалился ягодный уполномоченный.